Президент Владимир Путин назвал терактом нападение на приграничный район Брянской области.
«Сегодня совершили очередной террористический акт, очередное преступление. Проникли на приграничную территорию и открыли огонь по гражданским лицам. Видели, что это гражданская машина, видели, там сидят гражданские лица и дети», — заявил он.
«Именно такие люди и ставили перед собой задачу лишить нас исторической памяти, лишить нас своей истории, лишить нас своих традиций, языка», — добавил президент.
Так же охарактеризовал произошедшее и его пресс-секретарь Дмитрий Песков. Действия украинской диверсионно-разведывательной группы в Брянской области являются, по его словам, атакой террористов.
В тот же день Путин созвал экстренное заседание Совета Безопасности. В Госдуме тем временем предложили объявить Украине войну.
«Никаких красных линий в отношении Украины у нас не осталось. И нам уже абсолютно точно нужно заканчивать специальную военную операцию и начинать вести настоящую войну. С уничтожением средств и объектов коммуникаций, с освещением доставок вооружений», — заявил член комитета Госдумы России по вопросам обороны, генерал-лейтенант Виктор Соболев.
И что теперь? Специальную военную операцию, наконец, переквалифицируют в контртеррористическую?
— При желании можно было давно найти «казус белли» и переквалифицировать военные действия в более жесткую форму, — уверен политконсультант, кандидат философских наук Александр Сегал.
— В конце концов, обстрелы приграничных областей приносили гораздо больший ущерб и влекли гораздо большие жертвы. Но именно это событие дало резонанс в публичном поле. Почему? Надо посмотреть на причины самого резонанса: уже принятое решение, или созревшая готовность, или просто попытка очередной раз поднять вопрос о смене неясного статуса операции. Пока говорить сложно.
«СП»: — Название операции что-то изменит? Что должно измениться по сути?
— Я в военные дела не лезу с советами, но на взгляд специалиста по коммуникациям, должна измениться риторика. Она должна стать суше, жестче, без лишних криков и угроз, но уж если сказали — то сделали. Ведь известно, что невыполненная угроза воспринимается и врагом, и своими как признак слабости.
«СП»: — Тут нужно ругать противника, который перешел к террористической деятельности или пенять на себя, что такое допустили?
— Противника ругать — обычное дело, все так поступают. Но сильнее ругать надо того, кто «договорился» прошлой весной об отводе войск обратно к границам. Но сейчас ругай — не ругай, а дополнительные меры по защите границ явно опаздывают. Юрий Подоляка давно уже говорил, что к этому дело идет, что надо быть готовыми и принимать меры. Как всегда, поговорили…
«СП»: — Какие еще, по-вашему, нужны выводы? Будут ли они сделаны властью?
— Выводы уже делались: усиление самоуправления, гражданский контроль и дружины, соседский «телеграф», взаимопомощь — причем снизу, а не для галочки. Но мало сделать выводы — надо их осуществить. Есть богатый мировой опыт — было бы у власти желание им воспользоваться или хотя бы не мешать жителям самоорганизовываться.
«СП»: — А что общество? Поймем, наконец, что конфликт — это не где-то далеко, и нас не касается? Четверть века назад мы уже имели дело с массовым террором. Сможем повторить?
— Общество уже много чего понимает и находится в состоянии внутренней мобилизации — пусть и не полной, но по «готовности номер 2» — точно.
«СП»: — В свое время Путину помогло прийти к власти обещание железной рукой победить террор и навести порядок. По-вашему, есть у него сегодня второй шанс?
— Шанс есть. Остальное — как и тогда, зависит от политической воли и окружения. К сожалению, многие чиновники боятся не столько террористов, сколько организованных граждан, и готовы ничего не делать — лишь бы не дать людям самостоятельно обеспечивать безопасность своих домов и семей, как это делали в прошлый раз.
— Этот конфликт давно пора назвать войной и принять известные всем из учебников истории меры — перевести экономику на военный лад, мобилизовать промышленность на нужды фронта, — убежден экс-боец ополчения ЛНР Александр Аверин.
— Отодвинуть противника от нашей границы, создать необходимое предполье. Прекратить транзитную торговлю через их территорию. Уничтожить инфраструктуру противника, прежде всего электростанции и мосты через Днепр — это нейтрализует западные поставки вооружения.
Надо понять, что России вновь, как в 90-е, противостоит террористическое государство. Любые разговоры о красных линиях здесь неуместны. Украинское государство должна быть уничтожено, а его руководителей должна постигнуть судьба Дудаева, Яндарбиева и Масхадова. Население Украины должны пройти денацификацию.
Подобные рейды, в стиле Басаева и Радуева, должны открыть глаза любым прекраснодушным идиотам. Нам противостоит опасный враг, жаждущий уничтожить Россию. Против него надо воевать всерьез.
Мы верим в победу, и прикладываем для нее все усилия. Уже год, как мы возобновили деятельность добровольческой организации «Интербригады», много помогавшей Донбассу в 2014—2015 годах. Мы видим множество гуманитарщиков, представителей гражданского общества, которые словом и делом помогают победе. Если государство по той или иной причине будет пытаться сойти с рельсов, ведущих к победе, значит, все больше функции государства на себя будет обязано брать общество.
— Рискну предположить, что никакого особенного ответа на наглый теракт не последует, говорит редактор «АПН Северо-Запад» Андрей Дмитриев.
— Начальство, похоже, считает, что общественность побухтит и успокоится. Ведь далеко не в первый раз враг атакует территории пограничных областей с человеческими жертвами, было убийство Дарьи Дугиной в Москве, взрыв на Крымском мосту. Каков был ответ? Некоторое время после подрыва моста бомбили украинскую инфраструктуру, а на Киев полетели «Герани». Потом прекратили. Нанесло ли это большой ущерб боеспособности ВСУ и киевскому режиму? Нет.
Тут важны два аспекта — локальный и более глобальный. Первый связан с уходом наших войск весной из-под Чернигова и Сум, а летом уже из-под Харькова. Таким образом вся приграничная территория (Брянская, Белгородская, Курская области) стала прекрасной мишенью для обстрелов и терактов. Для хотя бы относительной безопасности нужна буферная зона. Вот, скажем, под Ростовом такого нет, поскольку его прикрывает истекающий кровью Донбасс. А тут — прошел несколько километров через слабо охраняемую границу, и мочи «русню».
Второй же аспект проистекает от того, что все эти выродки — вайт рексы, связанные с ними ильи пономаревы, а также их свидомое начальство чувствует себя в полной безопасности. Со стороны России в ходе СВО не было прецедентов конкретной и четкой мести за то или иное преступление. Ни одного палача из СБУ, ни одного мэра или чиновника на оккупированных ВСУ территориях не казнили, в Киеве все во главе с Зеленским и Залужным на полном расслабоне… Ну не хотят наши спецслужбы работать по методам товарищей Судоплатова и Эйтингона. Значит, будут ещё теракты и убийства.
Чтобы оперативно получать информацию, подписывайтесь на наш телеграм БелВПО.