justify;»>
15 октября временный президент Сирии Ахмед аш-Шараа совершит первый официальный визит в Москву. На встрече с российским коллегой Владимиром Путиным он намерен обсудить двусторонние отношения.
После декабря 2024 года отношения России и Сирии вступили в новую фазу. На протяжении десяти лет российские вооруженные силы поддерживали армию президента Башара Асада в гражданской войне и борьбе с терроризмом. Тогда Ахмед аш-Шараа как лидер «Хайят Тахрир аш-Шам» (запрещенная в России террористическая группировка), с которой воевал Асад, и Кремль стояли по разные стороны баррикад.
Однако после госпереворота и захвата власти в Сирии ХТШ и их союзниками сложилась новая политическая реальность. Поначалу она вызывала опасения, ведь Россия могла быть воспринята как политический противник нового Дамаска, и судьба российских военных баз в Тартусе и Хмеймиме оказалась под вопросом. Однако аш-Шараа почти с первого дня своего правления дал понять, что не заинтересован разрывать многолетние связи двух стран.
18 декабря в интервью BBC он отметил стратегический характер связей Сирии и России и допустил возможность сохранения российских баз «при правильном подходе». В другом интервью Al Arabiya 29 декабря Аш-Шараа сказал, что «Россия является второй по мощи страной в мире и имеет огромное значение» для Сирии, добавив, что новые власти в Дамаске «в первую очередь заботятся об интересах сирийского народа и не хотят создавать проблемы и конфликты» с другими государствами.
Российский МИД в координации с партнерами из ОАЭ незамедлительно установил дипломатические контакты с новым Дамаском. 28 января в сирийскую столицу впервые после смены власти прибыла российская делегация во главе с заместителем министра иностранных дел Михаилом Богдановым и спецпредставителем президента России по Сирии Александром Лаврентьевым. Через полгода, в конце июля, состоялся ответный визит главы МИД Сирии Асаада аш-Шибани, который встретился не только с российским коллегой Сергеем Лавровым, но и с Владимиром Путиным. Аш-Шибани выразил надежду на помощь Москвы в послевоенном восстановлении Сирии.
Как видно, интерес к сотрудничеству оказался взаимным. Россия не хотела терять выстроенные годами связи и влияние в арабской республике, в частности военные базы, а правительство аш-Шараа пыталось заручиться поддержкой сильной державы, чтобы укрепить свою многовекторность и усилить козыри перед внешними и внутренними угрозами. Несмотря на активизировавшиеся контакты с европейскими странами, чьи главы МИД сразу нанесли визиты в Сирию, и с США, которые благодаря президенту Дональду Трампу и его связям с турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом частично сняли санкции с Дамаска, партнерство правительства аш-Шараа с Западом оставалось зыбким. Европейцы давили на уважение прав человека и учет позиции меньшинств (друзов, алавитов), а Трамп — на примирение Сирии с Израилем.
Аш-Шараа имел сильную поддержку Турции и установил связи со странами Персидского залива, однако монополизировать власть в Сирии ему не удалось. Курды все еще живут в статусе полуавтономии, и YPG не спешит вливаться в ряды сирийской армии. С другой стороны, периодически происходили стычки сначала с алавитами, затем с друзами. В июле, за две недели до визита Асаада аш-Шибани в Москву, ЦАХАЛ нанес серию ударов по Сирии, разгромив даже резиденцию аш-Шараа, включившись таким образом в конфликт друзов и сирийской армии в Эс-Сувейде. Израиль стал активно действовать в Сирии уже на следующий день после свержения Асада, впервые с «Войны Судного дня» 1973 года выведя свои войска на территорию Сирии за пределами буферной зоны.
Россия в ситуации внутреннего сепаратизма и внешней угрозы оказалась более нужной Дамаску. 12 августа «Коммерсантъ» со ссылкой на свои источники написал, что Дамаск выражает заинтересованность в возвращении патрулей российской военной полиции в южные провинции, чтобы ограничить активность Израиля. Москва и в период правления Асада сдерживала Израиль, который постоянно бомбил проиранские силы в южных областях Сирии. Так что неслучайно Аш-Шибани не скупился на комплименты в адрес России, называя двусторонние отношения «историческими» и заявляя о желании начать новый этап сотрудничества с Москвой.
Если смотреть объективно, то причин для налаживания и укрепления партнерства у России и Сирии хватает. Москва хочет сохранить свое влияние в Сирии, а сирийские власти заинтересованы в политической поддержке и помощи в восстановлении страны и ее экономическом развитии. Однако хронология связей с декабря показывает, что желание Дамаска сближаться с Москвой коррелирует с тем, насколько уверенно аш-Шараа чувствует себя внутри страны и во внешних контактах. Россия становится более нужной, как только у Дамаска нарастают проблемы с Израилем и падает внутренняя стабильность. Дамаск хочет нормализовать связи с Израилем, однако решительное поведение Биньямина Нетаньяху в отношении «Хезболлы», хуситов, ХАМАС, Ирана и Катара создает сомнения в возможности равного партнерства сирийских властей с Тель-Авивом. Не будем забывать, что Голанские высоты все еще остаются оккупированными Израилем.
До своего визита в Москву Ахмед аш-Шараа в интервью CBS заявил, что «Сирия выстраивает спокойные отношений с Россией и Китаем, основанные на стратегических интересах, и они не противоречат отношениям с Западом или Соединенными Штатами». По его оценкам, Москва и Пекин направили Дамаску «позитивные сигналы». В то же время, Reuters передало, что во время визита аш-Шараа может потребовать выдачи экс-президента Башара Асада. Аш-Шараа способен представить Москве ультиматум: «отдайте Асада или забирайте свои базы», но вряд ли пойдет на это: Сирия все еще расколота, а Израиль держит «дамоклов меч» над Дамаском, так что резкий курс в отношении Москвы скорее невыгоден правительству Ахмеда аш-Шараа.
Чтобы оперативно получать информацию, подписывайтесь на наш телеграм БелВПО