В небе над линией фронта на Украине все чаще происходят воздушные бои между дронами. Беспилотники самых разных типов и назначений являются неотъемлемой частью обеих армий. Стороны экспериментируют, как эффективнее их использовать для уничтожения объектов врага.
В последнее время с Украины приходит все больше подтверждений воздушных боев между российскими и украинскими дронами. Операторы уже целенаправленно отрабатывают столкновения в воздухе.
Российская спецоперация на Украине — первый большой конвенциональный конфликт, в которой дроны являются неотъемлемой частью обеих армий. Причем дроны самых разных типов и назначений, начиная с больших, которые могут атаковать цели на расстоянии более чем тысяча километров за линией фронта, и заканчивая небольшими аппаратами с дальностью не более километра.
В небе над линией фронта на Украине все чаще происходят воздушные бои между дронами. Беспилотники самых разных типов и назначений являются неотъемлемой частью обеих армий. Стороны экспериментируют, как эффективнее их использовать для уничтожения объектов врага.
В последнее время с Украины приходит все больше подтверждений воздушных боев между российскими и украинскими дронами. Операторы уже целенаправленно отрабатывают столкновения в воздухе.
Российская спецоперация на Украине — первый большой конвенциональный конфликт, в которой дроны являются неотъемлемой частью обеих армий. Причем дроны самых разных типов и назначений, начиная с больших, которые могут атаковать цели на расстоянии более чем тысяча километров за линией фронта, и заканчивая небольшими аппаратами с дальностью не более километра.
Особенно над линией фронта небо порой кишит беспилотниками. После взятия Авдеевки российские блогеры сетовали, что продвигаться можно было куда быстрее, если бы противники не применил столько дронов-камикадзе. Солдатам в секторе приходилось просто игнорировать воздушные тревоги, потому что иначе они бы смотрели исключительно только на небо.
Таким образом, Украина по сути от безысходности (из-за дефицита артиллерийских снарядов и противотанкового оружия) вынуждена полагаться в обороне именно на малые атакующие дроны. Еще в прошлом году украинцы сообщили, что планируют отправить в бой около миллиона беспилотников. Насколько можно судить, эта цель вполне реальна. Можно даже допустить увеличение производства дронов, скажем, до двух миллионов штук.
Сегодня дронов на фронте столько, что они атакуют отдельные цели группами. Они вылетают в составе формирований, где есть устройства с разными типами зарядов, по-разному действующими на разные цели. Некоторые, например, оснащены термобарическим снарядом, который особенно эффективен в закрытых помещениях, таких как укрытия и бункеры. У других заряд, создающий множество осколков, чтобы они максимально действовали на открытом пространстве против живой силы или целей с легкой броней. Разумеется, есть и дроны с противотанковыми зарядами.
Защищаться от их ударов сложно. Обычные противовоздушные системы предназначены, как правило, для защиты от самолетов или вертолетов, а не от небольших беспилотных аппаратов. В этом конфликте уже много раз случалось, что радары и пусковые установки зенитных ракет повреждались именно дронами, которые просто буквально недосягаемы для них.
Радары способны обнаруживать и небольшие цели, но тогда они будут “реагировать на любую пролетающую мимо птицу”, как сказала аналитик Сара Крепс. Кроме того, дронов в воздухе огромное количество. Украина может произвести их миллион, но точно не способна выпустить миллион управляемых ракет.
Обе стороны на Украине, таким образом, экспериментируют. Один из вариантов — радиоэлектронная борьба, другой — усиленная физическая защита (пусть и странная на вид), а кроме того, спасает и скорость. Тем не менее даже все вместе взятое не спасает гарантированно, и поэтому обе стороны все чаще прибегают еще к одному способу — преследованию одних дронов другими.
Истребители, на старт!
Это логичная идея по нескольким причинам. Во-первых, дронов, прежде всего небольших, в распоряжении по-настоящему много. Их столько, что в некоторых случаях пилоты соседних подразделений перекрывают друг другу частоты, на которых управляют дронами.
Учитывая количество дронов по обе стороны, столкновения неизбежны. Еще в 2022 году появились первые видеокадры воздушных боев, в которых операторы применяли невооруженные аппараты для того, чтобы сбить противника.
Для этого применялась простая техника тарана, то есть прямого удара. Как правило, к неприятелю стараются приблизиться сверху, что дает несколько преимуществ. Внимание второго оператора, разумеется, обычно сконцентрировано внизу — на земле. Кстати, дроны почти никогда не оснащены камерами так, чтобы следить за происходящим над собой.
При ударе сверху также больше вероятность повредить винт дрона, а значит, и сбить его. Также больше вероятность сохранить собственный беспилотник, поскольку нижняя часть дронов обычно приспособлена для посадки и падений.
Но в последнее время ситуация меняется, и бои все реже происходят случайно. В некоторых соединениях сейчас ведется подготовка, которая включает и обучение воздушным боям. Это достоверно известно, например, из российских государственных СМИ.
Есть ряд видеороликов с фронта, которые подтверждают растущее число столкновений. На некоторых кадрах мы видим удары беспилотников по тяжелым “дронам-бомбардировщикам”, например, по украинским “Упырям” (их еще часто называют прежним русским прозвищем Баба-яга). Это большие дроны, первоначально предназначенные для сельского хозяйства, которые могут нести большой заряд или служить в качестве мобильного передатчика для наведения малых боевых дронов.
Эти и подобные им аппарата, как правило, оснащены камерами ночного видения. Солдаты их слышат, но не видят, и кроме не слишком успешных попыток сбить их электронными средствами (у “Упырей” обычно есть собственный спутниковый приемник, и поэтому глушить их трудно), вариантов защиты от них практически нет.
Но в последнее время появляются видео, как российские дроны намеренно ищут и таранят крупные украинские “ночные бомбардировщики”. Иногда для этого используются небольшие дроны-камикадзе, которые уничтожают цель столкновением и взрывом. Иногда помогают небольшие “хобби” дроны, которые, налетая сверху, повреждают винты.
Обе стороны модифицируют беспилотные летательные аппараты так, чтобы повысить их эффективность в воздушных боях. В марте одна российская группа, производящая дроны для армии, продемонстрировала модифицированный коммерческий дрон, дополненный металлической конструкцией. Она позволяет ему повреждать лопасти винта, оставаясь самому при этом неуязвимым.
Стороны при этом работают с оглядкой друг на друга. Украинцы, например, по крайней мере в некоторых случаях снабжают свои бомбардировщики “сопровождением”. Есть видео, как украинские квадрокоптеры прикрывают большие дроны-бомбардировщики и атакуют приближающиеся российские дроны. Эта тактика похожа на воздушные бои времен Второй, а скорее даже Первой мировой войны.
Иногда в этой роли выступают FPV-дроны, по крайней мере, если верить российским источникам. Они служат либо “сопровождением” в качестве истребителей больших бомбардировщиков, либо используются для периодических ударов по обнаруженным подходящим целям. Тактика даже включает замену сопроводительных дронов во время полета, поскольку “Упыри” и другие подобные аппараты способны дольше оставаться в воздухе, чем малые беспилотники. “Истребители” вокруг бомбардировщиков таким образом постепенно меняются по мере того, как некоторые улетают для замены аккумулятора, а их место занимают новые.
Цена имеет значение
Подобная специализация разумна, поскольку разные типы дронов разительно отличаются друг от друга. Малые дроны-камикадзе, как правило, создаются с расчетом на большую скорость и маневренность. Они должны проникать в небольшие пространства и нагонять быстро двигающуюся технику, поэтому способны развивать скорость около 130 — 150 километров в час.
Дроны-разведчики намного чаще конструируются с расчетом на повышенную стабильность и выносливость. Над полем боя они двигаются неспешно, потому что главное для них — обеспечивать хорошую картинку. Это касается как небольших квадрокоптеров, так и, скажем, упомянутых больших российских аппаратов “Орлан”, которые могут перемещаться над фронтом на протяжении большей части дня, но со скоростью всего около ста километров в час. По сути уже существует класс дронов, которые годятся на роль истребителей, а также сами являются удобной целью
Уже подтверждены несколько случаев, когда небольшие дроны успешно атаковали крупные беспилотные летательные аппараты с неподвижным крылом. В основном это видео из украинских источников. Кстати, для украинской стороны эти большие аппараты представляют бóльшую проблему, поскольку украинцы не располагают таким спектром других систем ПВО, как русские.
Кроме того, важность воздушной разведки неоспорима. Ни дроны-камикадзе, ни артиллерия, ни пехота противника не могут действовать вслепую. Когда одна сторона лишает неприятеля его “глаз”, то получает огромное преимущество. Однако учитывая, сколько дронов сейчас на фронте, это преимущество сохраняется недолго. Тем не менее даже минута передышки от дронов или артиллерии спасительна.
Вообще же в воздушных боях роль играет экономика. Беспилотные летательные аппараты значительно отличаются по цене (и характеристикам). Самые простые дроны-камикадзе могут стоить около десяти тысяч крон. Квадрокоптеры, которые используются в основном для разведки и сброса гранат, стоят от нескольких десятков тысяч и ста.
Крупные фронтовые дроны, такие как упомянутый “Упырь”, обходится в несколько сотен тысяч. А большие крылатые дроны, скажем, российские разведывательные “Орланы” разных типов, могут стоит миллионы. Так что даже если небольшой дрон уничтожен в столкновении, ущерб, нанесенный противнику, будет, скорее всего, большим.
В некоторых тактических ситуациях бывает просто необходимо дорогим дроном уничтожить дешевый. Но в основном цена имеет значение, особенно в вооруженном конфликте такого типа, в какой превратился конфликт на Украине. Речь о войне на истощение, где обе стороны пытаются максимально измотать силы друг друга, чтобы получить преимущество.