В многообразии народов и языков России есть весьма сильная сторона. Так, ВСУ и представители западных разведок столкнулись со сложностями дешифровки радиообмена в зоне спецоперации, поскольку в ней принимают участие национальные подразделения. Речь идет о представителях батальонов, сформированных в Бурятии, Туве, Дагестане, Якутии. Сюда же можно добавить чеченские силы «Росгвардии».
Роднит эти подразделения то, что бойцы между собой переговариваются на национальных языках. Попробуй, пойми… И тут оказалось, что ни ВСУ, ни западные разведки не имеют в своих рядах специалистов, владеющих языками народов России.
ЦРУ, готовясь к конфликту на Украине, подсуетилось и обзавелось кадрами, знающими русский и украинский. А об остальных языках, видимо, не вспомнили. Хотя должны были бы. Потому как во время Второй мировой американцы сами использовали в армии индейцев племени навахо как шифровальщиков. Те передавали донесения, закодированные на своем родном языке, считающимся одним из самых сложных. У немцев и японцев, наверное, мозги кипели, когда они пытались взломать этот «код».
Ну и российскую историю заокеанским штирлицам стоило бы подучить, чтоб не удивляться. Потому как в царской России представители различных народов служили в армии несколько веков. Причём как раз в составе национальных формирований, которые в достаточно большой степени отражали особенности их культуры и менталитета. Это относилось к жителям Кавказа и Средней Азии, коренным народам Сибири и Крайнего Севера.
При советской власти в Красной Армии до 1938 года тоже существовали несколько национальных дивизий, но перед войной от этой системы отказались. Но национальную специфику продолжали учитывать. Так дивизии горных стрелков комплектовались, в первую очередь, уроженцами горных районов Кавказа или Средней Азии.
Когда началась Великая Отечественная, практика создания национальных подразделений была возобновлена. Так, знаменитые якутские стрелки — воины 3-й, 19-й и 40-й отдельных лыжных бригад в составе 12-го гвардейского стрелкового корпуса, в большинстве своём были охотниками. То есть они превосходно ходили на лыжах и исключительно метко стреляли, что не удивительно, учитывая условия привычной им жизни. Многие из них стали прославленными снайперами, способными поразить врага с одного выстрела.
К сожалению, точных данных об уничтоженных якутами противниках нет, потому как информация об их количестве бралась чаще из наградных листов на момент представления к награде. Реальные счета снайперов на самом деле больше, чем подтвержденные. Например, якут Федор Охлопков, получивший прозвище «Сержант без промаха» по некоторым данным уничтожил всего более тысячи немцев, поскольку до того, как стал снайпером, служил пулемётчиком.
Ещё один пример — тувинцы (до 1944 года Тува была независимой, потом вошла в состав СССР, но тувинские добровольцы участвовали в ВОВ в составе подразделений РККА), в свою очередь, пугали немцев до полусмерти одним своим видом. «Истинные арийцы» воспринимали скачущих на маленьких лохматых конях «варваров» как воинов Аттилы. Их прозвали der Schwarze Tod — «Черная смерть». Причём не только из-за «дикого» вида. У тувинцев были собственные представления о правилах ведения войны: они принципиально не брали врагов в плен.
Было бы большой глупостью в условиях спецоперации не использовать некоторые качества народов России, считает ветеран спецслужб Сергей Гончаров.
— То, что украинцы и их западные кураторы испытывают проблемы с дешифровкой — это очень хорошо, нам это на руку. Но это только часть проблемы, с которой они столкнулись. Те же чеченские бойцы отличаются не только тем, что переговариваются между собой на чеченском. Скажем прямо, они отличные воины, это известно еще по военным кампаниям времён Шамиля, и даже не обсуждать тут нечего. Но у них еще и своеобразное отношение к пленным, не такое, как у русских. Им всё равно, поднял ты руки или нет, молишься ты или рыдаешь, объясняешь, что в глубине души ты за русских — они в это просто не вникают. Понятно, что украинцы бояться чеченцев гораздо больше, чем русских. И, да, в спецоперации они являются серьёзной силой. Причём, заметьте, хоть они всегда подчёркивают, что они — россияне, но что они кричат, когда идут в бой? Аллаху акбар! И это — нормально. Я вообще считаю, что каждое подразделение, участвующее в боях, имеет право на любые действия, которые одобряет командование, — полагает Сергей Гончаров.
Преимущество в сражении — не единственный плюс национального многообразия, — уверен политолог Сергей Марков.
— Все народы России вносят вклад в её развитие. Кто-то традиционно имеет репутацию превосходных строителей, кто-то преуспел в фермерстве, в обработке металла, дерева, ювелирном деле и так далее. Все активно участвуют и в управленческих проектах, и в экономической жизни, создавая огромный рынок. Кроме того, у многих этнических групп есть диаспоры за рубежом. Они активно общаются друг с другом, даже совместные проекты и экономические, и культурные реализуют. Такого рода связи дают возможность развивать и укреплять союзнические отношения между странами и представлять Россию в самом выгодном свете.