Начнем с разрядки смехом: «лидер свободного мира» пообещал не дать Китаю стать «ведущей» страной на планете. И чтобы выполнить такую исключительную миссию, он «ожидает» снова баллотироваться в президенты в 2024 году. Не в качестве голограммы. И чтобы ему выставили того же напарника, что и прежде. А теперь, когда «свободный мир» вздохнул с облегчением, давайте вернемся к серьезным вопросам — как это изложено в контурах «Геополитики шокированного и испуганного 21-го века» (см. статью «Shocked and Awed 21st Century Geopolitics». Эхо того, что произошло за последние несколько дней между Анкориджем и Гуйлинем, все еще звучит раскатисто. Поскольку министр иностранных дел России Сергей Лавров подчеркнул, что Брюссель «уничтожил» отношения между Россией и ЕС, он сосредоточился на том, чтобы российско-китайское комплексное стратегическое партнерство становилось все сильнее и сильнее.
Эта не очень-то случайная синхронность прояснила, что, поскольку Лавров был должным образом принят министром иностранных дел Китая Ван И в Гуйлине — прием включал живописный обед на реке Лицзян, — госсекретарь США Тони Блинкен посетил возведенную в стиле фильмов про Джеймса Бонда штаб-квартиру НАТО на окраине Брюсселя.
Лавров совершенно ясно дал понять, что отношения Россия-Китай вращаются вокруг создания экономической и финансовой оси, чтобы противостоять бреттон-вудским договоренностям. Под этим подразумевается — сделать все, чтобы защитить Москву и Пекин от «угроз санкций другими государствами»; осуществить прогрессивную дедолларизацию; и достичь прогресса в крипто-валюте.
Констатация этой «тройной угрозы» — вот, что вызывает безграничную ярость Гегемона.
В более широком смысле российско-китайская стратегия подразумевает также, что прогрессивное взаимодействие между инициативой «Пояс-путь» и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) распространится на всю Центральную Азию, Юго-Восточную Азию, части Южной Азии и юго-западной Азии. Таковы будут необходимые шаги в отношении наконец-то единого евразийского рынка, находящегося под своего рода стратегическим российско-китайским управлением.
На Аляске команда Блинкена-Салливена на своей шкуре познала, что связываться с таким Йодой* как Ян Джийчи безнаказанно не получится. Теперь они узнают, что значит связываться с Николаем Патрушевым, главой Совета Безопасности Российской Федерации.
Патрушев — такой же Йода, как Ян Джийчи, а еще и мастер по недосказанности, — доставил не такое уж и зашифрованное послание: если США создали для России «трудные времена», которые они «если планируют, то могут и реализовать», значит, они «тогда и будут нести ответственность за те действия, которые они могут совершить».
Каковы действительные намерения НАТО
Между тем в Брюсселе Блинкен разыгрывал рутинный номер «идеальная пара» с впечатляюще неэффективным руководителем Европейской комиссии (ЕС) Урсулой фон Дер Ляйен. Сценарий был примерно чем-то вроде этого: «Nord Stream-2 очень плохо для вас. Торгово-инвестиционная сделка с Китаем действительно плохо для вас. А теперь сидеть. Вот, хорошая девочка».
Затем подоспела НАТО, которая поставила довольно интересное шоу, завершенное позированием всех министров иностранных дел в качестве «крутых парней» перед натовской штаб-квартирой. Это стало частью саммита, предсказуемо не ставшего «отмечать» 10-летие уничтожения НАТО Ливии или потрясающий пендель, который НАТО «испытал» в Афганистане.
В июне 2020 года картонный генсек НАТО Йенс Столтенберг изложил (а на самом деле это сделали его кукловоды из числа американских военных) то, что теперь известно как «стратегия НАТО-2030». Которая является ничем иным как военно-политическим мандатом Глобального Робокопа. Вот оно: предупреждение Глобальному югу.
В Афганистане, по словам невосприимчивого к иронии Столтенберга, НАТО поддерживает привнесение «свежей энергии в мирный процесс». На саммите министры НАТО также обсудили Ближний Восток и Северную Африку и — с невозмутимым видом — рассмотрели, «что еще НАТО может сделать для укрепления стабильности в этом регионе». Сирийцы, иракцы, ливанцы, ливийцы, малийцы хотели бы узнать что-нибудь об этом.
После саммита Столтенберг провел пресловутую усыпляющую пресс-конференцию, на которой основное внимание было уделено — чему же еще? — России и ее «схеме репрессивного поведения внутри страны и агрессивного поведения за рубежом».
Вся риторика о «создании стабильности» блоком НАТО исчезает, если с помощью содержательного «рекомендательного» доклада, написанного группой «экспертов», проанализировать, что на самом деле стоит за «НАТО-2030».
Здесь мы узнаем три основных момента:
- «Альянс должен отреагировать на российские угрозы и враждебные действия <…> без возврата к ведению „бизнеса как обычно“, не допуская изменения агрессивного поведения России и возвратить ее к полному соблюдению норм международного права».
- Китай изображается как цунами из «вызовов безопасности»: «Альянс должен внедрить китайский вызов во все существующие структуры и рассмотреть возможность создания консультативного органа для обсуждения всех аспектов интересов безопасности союзников по отношению к Китаю». Акцент делается на «защите от любых действий Китая, которые могут повлиять на коллективную оборону, боеготовность или устойчивость в зоне ответственности Верховного главнокомандующего ОВС НАТО в Европе».
- «НАТО должна наметить глобальный план (выделение автора) для более эффективного использования своих партнерских отношений для продвижения стратегических интересов НАТО. В нем следует перейти от нынешнего подхода, ориентированного на спрос, к подходу, основанному на интересах (выделение автора), и рассмотреть возможность предоставления более стабильных и предсказуемых потоков ресурсов для деятельности партнерства. Следует поддерживать и активизировать Политику Открытых Дверей НАТО. НАТО должна расширять и укреплять партнерство с Украиной и Грузией».
Тост: «За тройную угрозу!».
Тем не менее, топ популярности — как и в случае с жирными, сочными контрактами промышленного и военного комплекса — на самом деле здесь: «Самым серьезным геополитическим вызовом является Россия. При том, что по экономическим и социальным показателям Россия находится в упадке, она доказала свою способность к территориальной агрессии и, вероятно, останется главной угрозой, с которой столкнется НАТО в ближайшее десятилетие».
НАТО, может быть, текст отредактировала, но главный замысел исходит прямо из Глубинного Государства — в комплекте с Россией, «стремящейся к гегемонии»; с расширением гибридной войны (концепция фактически была изобретена Глубинным Государством); и с манипулированием «кибер (пространством — С.Д.), с санкционируемыми государством убийствами и отравлениями — с использованием химического оружия, политического принуждения и других методов в целях нарушения суверенитета Союзников».
Пекин, со своей стороны, использует «далеко за пределами Индо-Тихоокеанского региона силу против своих соседей, а также экономическое принуждение и дипломатию запугивания. В ближайшее десятилетие Китай, вероятно, также бросит вызов способности НАТО повысить коллективную устойчивость».
Глобальному Югу следует хорошо осознавать обещание НАТО спасти «свободный мир» от этого автократического зла.
Интерпретация блоком НАТО термина «Юг» охватывает Северную Африку и Ближний Восток, фактически всё от Африки к югу от Сахары и до Афганистана. Любое сходство с предположительно несуществующей концепцией «Большого Ближнего Востока» эпохи Дабья** не случайно.
НАТО настаивает на том, что это обширное пространство характеризуется «хрупкостью, нестабильностью и небезопасностью». При этом блок, естественно, отказывается раскрыть свою собственную роль как серийного преступника, творящего нестабильность в Ливии, Ираке, в некоторых частях Сирии и в Афганистане.
Потому что в конечном итоге <…> это все вина России: «Для Юга проблема заключается в присутствии России и, в меньшей степени, Китая, использующих региональные уязвимости. Россия вернулась на Ближний Восток и в Восточное Средиземноморье. В 2015 году она вмешалась в сирийскую гражданскую войну и остается там. Политика России на Ближнем Востоке, вероятно, приведет к обострению напряженности и к политической розни в регионе, поскольку она предоставляет своим партнерам все больше политических, финансовых, операционных и материально-технических средств. Влияние Китая на Ближнем Востоке также растет. Он подписал стратегическое партнерство с Ираном, является крупнейшим импортером сырой нефти из Ирака, включился в мирный процесс в Афганистане и является крупнейшим иностранным инвестором в регионе».
Вот в кратком, а вовсе не в зашифрованном виде дорожная карта НАТО вплоть до 2030 года, задача которой измотать и попытаться демонтировать все соответствующие укромные уголки евразийской интеграции — особенно те, которые напрямую связаны с инфраструктурно-транспортными проектами «Нового шелкового пути» (инвестиции в Иран, реконструкция Сирии, Ирака и Афганистана).
Речь идет о «360-градусном подходе к безопасности», который «станет императивом». Перевод: НАТО приходит на обширные территории Глобального Юга — причем по большому счету — под предлогом «противодействия как традиционным угрозам, исходящим из этого региона, например, терроризму, так и новым рискам, включая растущее присутствие России, и, в меньшей степени, Китая».
Гибридная война на два фронта
А ведь подумать только: еще в недалеком прошлом от американского истеблишмента исходили проблески ясности.
Мало кто вспомнит, что в 1993 году Джеймс Бейкер, бывший госсекретарем при папе Буше, выдвинул идею расширения НАТО на Россию, которая в то время — при Ельцине и банде свободных маркетологов Милтона Фридмана — была разрушена, но управлялась «демократией». Однако когда во власти был уже Билл Клинтон, от этой идеи отказались.
Шесть лет спустя не кто иной, как Джордж Кеннан, который и изобрел «сдерживание СССР», определил, что аннексия блоком НАТО бывших советских сателлитов была «началом новой холодной войны» и «трагической ошибкой».
Очень поучительно вновь пережить и заново изучить все десятилетие между падением СССР и избранием Путина президентом, прочитав книгу достопочтенного Евгения Примакова Russian Crossroads: Toward the New Millenium, изданную в США издательством Yale University Press.
Примаков, величайший инсайдер разведки, начинавший корреспондентом «Правды» на Ближнем Востоке, бывший министр иностранных дел, а также премьер-министр, неоднократно пристально заглядывал в душу Путина, и ему нравилось то, что он видел: порядочный человек и непревзойденный профессионал. Примаков был идейным отцом блока «РИК» (Россия-Индия-Китай), который в следующее десятилетие эволюционировал в сторону БРИКС.
Именно в те дни — ровно 22 года назад — когда Примаков летел в самолет в Вашингтон, ему позвонил тогдашний вице-президент Эл Гор, сообщивший, что США собирались начать бомбардировки Югославии, славяно-православного союзника России. И тогда бывшая сверхдержава ничего не могла с этим поделать. Примаков приказал пилоту развернуться и лететь обратно в Москву.
Теперь Россия обладает достаточной мощью, чтобы продвигать свою собственную концепцию Большой Евразии, которая при продвижении вперед должна уравновешивать и дополнять «Новый шелковый путь» Китая. Именно сила этой «двойной спирали», которая неизбежно привлечет ключевые секторы Западной Европы, ошеломляет и сбивает с толку правящий класс Гегемона.
Гленн Дизен, автор книги «Русский консерватизм: управление переменами в условиях перманентной революции» (Russian Conservatism: Managing Change Under Permanent Revolution), которую я анализировал в книге «Почему Россия сводит с ума Запад» (Why Russia is Driving the West Crazy), и один из лучших глобальных аналитиков евразийской интеграции, так резюмировал все это: «США испытывали огромные трудности в том. чтобы превратить зависимость союзников по вопросам безопасности в геоэкономическую лояльность. Это очевидно, поскольку европейцы все еще покупают китайские технологии и российские энергоносители».
Отсюда — постоянная политика по принципу «Разделяй и властвуй», одна из ключевых целей которой: уговоры, принуждение, взятки и все вышеперечисленное в отношении Европейского парламента, чтобы тот сорвал торгово-инвестиционное соглашение между Китаем и ЕС.
Ван Ивэй, директор Центра европейских исследований Университета Жэньминь и автор лучшей китайской книги о «Новом шелковом пути», насквозь видит бахвальство лозунга «Америка вернулась» (America is back): «Китай не изолирован Соединенными Штатами, Западом или даже всем международным сообществом. Чем больше враждебности они проявляют, тем больше у них беспокойства. Когда представители США путешествуют по миру, чтобы все время просить у своих союзников поддержку, единство и помощь, это означает, что гегемония США ослабевает».
Ван даже прогнозирует, что может случиться, если нынешнему «лидеру свободного мира» помешают выполнить его исключительную миссию: «Не дайте себя обмануть взаимным санкциям. Которыми обмениваются Китай и ЕС. Эти санкции безвредны для торгово-экономических связей, и лидеры ЕС не будут настолько глупы, чтобы полностью отказаться от Всеобъемлющего соглашения об инвестициях между Китаем и ЕС, потому что они знают, что никогда не получат такой выгодной сделки, когда Трамп или трампизм вернутся в Белый дом».
«Геополитика шокированного и испуганного 21-го века», сконфигурированная в эти решающие последние две недели, говорит о том, что «время однополярности» похоронено. Гегемон никогда этого не признает — отсюда и заранее спроектированный ответный удар НАТО. В конце концов Гегемон решил не заниматься дипломатическим примирением, а вести гибридную войну на два фронта против безжалостно демонизируемого стратегического партнерства равных конкурентов.
И как знак этих печальных времен нет ни Джеймса Бейкера, ни Джорджа Кеннана, которые могли бы отсоветовать такую глупость.